«МЕЛЬКИТСКИЙ РЕНЕССАНС»

Разворот Псалтири с миниатюрами худож. Юсуфа аль-Мусаввира. 1648 г. (ИВР РАН. А 187. Л. 126 об.— 127)

Разворот Псалтири с миниатюрами худож. Юсуфа аль-Мусаввира. 1648 г. (ИВР РАН. А 187. Л. 126 об.— 127)

Культурный подъем в кон. XVI-XVII в., после столетий изоляции и упадка, в среде мелькитов (правосл. арабов) Антиохийской Православной Церкви (АПЦ), главным направлением к-рого была интеграция в поствизант. культурное пространство. Хотя это явление отмечали мн. исследователи арабо-христ. традиции, первым, кто ввел для его обозначения (в связи с иконографией) термин «Мелькитский ренессанс» (франц. la renaissance melkite), был, очевидно, румын. ученый В. Кындя (Lumières de l'Orient chrétien. 1997. P. 22-26).

С начала эпохи крестовых походов в мелькитской среде стало оскудевать лит. творчество, после XIII в. резко сократилось книгописание и исчезла традиция иконописи. Опустошительные войны крестоносцев с мусульманами, череда религ. гонений в Мамлюкском гос-ве, резкое ослабление с кон. XIV в. связей мелькитов с Византией, социально-экономический кризис на Ближ. Востоке в позднее средневековье, усугубленный эпидемиями чумы и экспансией кочевых народов периферии,- все это привело к глубокому упадку ближневост. правосл. общин. Ситуация стала меняться после османского завоевания Сиро-Египетского региона (1516-1517), которое привело к установлению более стабильного и веротерпимого режима. Мелькиты оказались в общем политическом пространстве с балканскими единоверцами. Многократно укрепились церковно-культурные связи народов Вост. Европы и Леванта. Греч. монахи стали преобладать в иерархии Александрийской Православной Церкви и Иерусалимской Православной Церкви, а также среди братии Екатерины великомученицы монастыря на Синае. Ближневост. архиереи подолгу бывали в К-поле и совершали поездки за милостыней ко двору господарей Молдавии и Валахии и московских царей, что резко расширяло культурные горизонты правосл. арабов. Активизация католич. миссий на Ближ. Востоке в эпоху Контрреформации поставила мелькитов перед необходимостью определить свое место в противостоянии восточного и западного христианства.

Весь этот комплекс влияний и вызовов стимулировал культурное оживление в АПЦ в последней четв. XVI в. Его можно назвать «Мелькитский проторенессанс», по аналогии с типологически родственным, но более масштабным духовным подъемом правосл. арабов в XVII в., получившим в научной литературе название «Мелькитский ренессанс». Культурное пробуждение кон. XVI в. происходило в весьма ограниченном географическом ареале - в районе Триполи, сев. части Горного Ливана и обл. Эль-Хусн (бассейн р. Эль-Кабир, обозначающей совр. границу между Ливаном и Сирией). Это были территории, на к-рых компактно проживало многочисленное христ. население, ориентированное на Триполи, крупнейший порт Вост. Средиземноморья. Уроженцы региона Триполи-Эль-Хусна доминировали в церковной и интеллектуальной жизни АПЦ кон. XVI в., представители местной духовной и светской элиты христиан основали целый ряд мон-рей на зап. склоне хребта Ливан.

В то же время непосредственные импульсы, стимулировавшие «М. р.», исходили из мон-рей Палестины - контактной зоны, где мелькиты взаимодействовали с носителями др. правосл. культур: греками, грузинами, славянами. Именно там складывалась церковная карьера Иоакима († после 1593), уроженца дер. Эль-Куфур под Триполи, ставшего монахом лавры св. Саввы Освященного, а потом митрополитом Вифлеема. В 1579 г. митр. Иоаким неудачно претендовал на Иерусалимский Патриарший престол, в 1582-1584 гг. 1-м из арабов-христиан предпринял путешествие в Москву, чтобы испросить милостыню на нужды своей епархии. Широкий культурно-политический кругозор и тесное знакомство с греч. культурой подвигли его к масштабному проекту исправления араб. богослужебной лит-ры по греч. образцам в целях сохранения литургического единства правосл. народов. В 1589-1591 гг. митр. Иоаким, находясь в монастыре Хаматура под Триполи, выполнил совместно с Триполийским митр. Михаилом новые арабские переводы греч. Типикона и ряда литургических текстов. Митр. Иоакиму принадлежит также фрагментарно сохранившееся описание К-поля, составленное в целях просвещения соотечественников (Панченко К. А. Когда и где начался Мелькитский ренессанс? Жизнь и труды вифлеемского митр. Иоакима // Он же. Правосл. арабы. 2013. С. 266-282).

Антиохийский патриарх Иоаким V Дау (1581-1592), близко знавший митр. Иоакима Вифлеемского и, в частности, встречавшийся с ним в К-поле зимой 1584/85 г., последовал его примеру и в 1585-1587 гг. предпринял путешествие в Москву. Он был 1-м из ближневост. иерархов, с кем рус. правительство обсуждало вопрос учреждения в Москве Патриаршества. В поездке Иоакима Дау сопровождала группа близких к нему клириков, ряд которых взошли потом на архиерейские кафедры. Один из них, Иса, впоследствии митрополит Хамы, составил стихотворное панегирическое описание Московии, ставшее для 2 поколений мелькитов основным источником сведений о северных единоверцах (Панченко К. А. Митрополит ‘Иса и первое арабское описание Московии (1586 г.) // ВМУ: Вост. 2007. № 4. С. 87-95; Kilpatrick H. Visions on Distant Cities: Travelers as Poets in the Early Ottoman Period // Quaterni di studi arabi. N. S. R., 2008. Vol. 3. P. 67-82).

Спутники патриарха Иоакима вынесли исключительно позитивное впечатление о Русском гос-ве и осознали истинный масштаб правосл. цивилизации. Это способствовало четкому культурно-политическому самоопределению мелькитов, особенно актуальному перед лицом католического вызова. Папские легаты в 1-й пол. 80-х гг. XVI в. встречались с Иоакимом Дау и его соперником патриархом Михаилом VI и обращались к ним с предложениями о принятии унии с Римом и введении григорианского календаря. После возвращения Иоакима Дау из поездки в Москву его ближайший сподвижник митр. Анастасий ибн Муджалла аль-Марманити († 1594) обнародовал антилатинский полемический трактат в форме ответа на послание Римского папы, содержащий критику григорианского календаря и католических догматов. «Ответ» митр. Анастасия стал манифестом мелькитского самоутверждения. Автор подчеркивал, что антиохийские христиане наряду с другими православными народами - греками, русскими, грузинами, сербами, молдаванами, валахами и проч.- являются хранителями незамутненного апостольского предания и учения отцов Церкви. Этот трактат вызвал появление множества подражаний, а также ответного обличения со стороны католических миссионеров в 30-х гг. XVII в. На протяжении столетия текст митр. Анастасия многократно копировали, он оставался главным произведением мелькитской антилатинской полемики (Панченко К. А. Антиохийская Правосл. Церковь и Рим в эпоху Контрреформации: Полемический ответ папе Римскому Анастасия ибн Муджаллы // Он же. Правосл. арабы. 2013. С. 292-322).

К тому же периоду, ориентировочно к 70-80-м гг. XVI в., относится ряд анонимных сочинений, направленных на формирование позитивной самоидентификации мелькитской общины. В их числе - апокрифический рассказ о том, как современник арабских завоеваний VII в. Иерусалимский патриарх свт. Софроний I был поставлен мусульм. властями перед необходимостью выбрать самоназвание для своего исповедания, чтобы те могли отличать его приверженцев от несториан и яковитов. По молитве патриарха ему явился ангел, сообщивший искомое слово - «мелькиты» (букв.- «царские»), т. е. «идущие во след Царя Небесного» (Treiger A. Unpublished Texts from the Arab Orthodox Tradition: On the Origin of the Term «Melkite» and the Destruction of the Maryamiyya Cathedral in Damascus // Chronos. Balamand (Tripoli, Lebanon), 2014. N 29. P. 7-37). Др. неизвестный мелькитский книжник на основе устных преданий, перемешанных с мотивами средневековой правосл. и копт. агиографии, составил повествование о чуде, явленном через Александрийского патриарха Иоакима I (Ɨ 1565/67). В этом сказании звучат явственные мотивы правоверия и богоизбранности мелькитской общины, ее превосходства над мусульманами и иудеями (Панченко К. А. Испить смертное зелье: Александрийский патриарх Иоаким между мифом и историей // Исторический вестник. М., 2017 (в печати)). В те же десятилетия работали еще неск. полузабытых мелькитских писателей (Михаил, еп. Аккарский; Малахия, еп. Евхаитский), а также книгописцев и собирателей книг (Халебский митр. Григорий ибн Фудайль, свящ. Муса аль-Марманити).

Преподобные Симеон Столпник Старший и Симеон Столпник Младший (Дивногорец). Икона. 1699 г. Иконописец Нима аль-Мусаввир (мон-рь Баламанд, Ливан)

Преподобные Симеон Столпник Старший и Симеон Столпник Младший (Дивногорец). Икона. 1699 г. Иконописец Нима аль-Мусаввир (мон-рь Баламанд, Ливан)

Характерной чертой «Мелькитского проторенессанса» было увлечение ранневизантийской монашеской традицией, к-рое нашло отражение как в переписывании памятников средневековой аскетической лит-ры, так и в стремлении возродить образ жизни древних подвижников. Такие попытки предпринимал в 90-х гг. XVI в. Симеон ад-Дирани, настоятель мон-ря Кафтун на р. Эль-Джауз, впосл. ставший 1-м игуменом мон-ря Баламанд, а затем епископом Сайднаи (Панченко. Мелькитский проторенессанс. 2013. С. 86; Он же. Митрополиты и епархии правосл. Антиохийской Церкви в описании Патр. Макария III аз-За'има (1665 г.) // ВЦИ. 2012. № 1/2(25/26). С. 139).

Подобное же аскетическое рвение привело в лавру св. Саввы Освященного в нач. 90-х гг. XVI в. молодых уроженцев Хамы Абд аль-Карима Карму (1572-1635) и Варлаама. Варлаам к концу жизни стал настоятелем саввинского подворья в Яссах, а Абд аль-Карим в 1612-1634 гг. занимал кафедру митрополита Халеба с именем Мелетий и в 1634-1635 гг. был Антиохийским патриархом с именем Евфимий II. Именно этого человека традиционно считали инициатором «М. р.», однако очевидно, что все лит. и просветительские проекты, связанные с Евфимием Кармой и его учениками, были задуманы на поколение раньше современниками патриарха Иоакима Дау. Сам Абд аль-Карим Карма в юные годы, несомненно, был знаком с Исой, митр. Хамы, а будучи в Палестине - с митр. Иоакимом Вифлеемским. Эти иерархи с уникальным для мелькитской среды культурным уровнем и жизненным опытом открыли для Кармы масштабы правосл. мира, в котором мелькиты занимали самое маргинальное место. Целью жизни для молодого монаха стало преодоление этой маргинальности, интеграция мелькитов в поствизант. духовное пространство.

В бытность митрополитом Халеба Мелетий Карма осуществил обширный проект стандартизации араб. богослужебных текстов по образцам греч. печатных книг. В араб. Синаксари было включено множество житий визант. святых. В 1612 г. митрополит ввел в обиход свои версии Служебника, Синаксаря, Стихираря и Типикона, до 1628 г.- Часослова, в 1633 г.- Евхология. В отличие от практически забытых переводов митр. Иоакима Вифлеемского тексты Мелетия Кармы распространились в правосл. араб. среде в сотнях списков и привели к полному обновлению литургической традиции. Осознавая технические возможности книгопечатания, Мелетий мн. годы вел переговоры с Римской курией через францисканских миссионеров, работавших в Сирии, о печатании араб. богослужебных книг в итал. типографиях. Этот проект так и не нашел поддержки в католич. кругах, желавших самостоятельно определять книгоиздательскую политику на вост. языках. Не поддержал Рим и планы Мелетия осуществить новый араб. перевод Библии силами межконфессиональной команды переводчиков, возглавить к-рую предлагалось францисканцу Томмазо Обичини, и издать его при поддержке католиков. Не добившись одобрения Папского престола, Халебский митрополит собрал группу местных переводчиков (в их числе был капуцин Агафангел Вандомский, живший в Халебе в 1629-1633), которые осуществили пробный перевод начальных глав кн. Бытие (Kilpatrick H. Meletius Karmah's Specimen Translation of Genesis 1-5 // Translating the Bible into Arabic: Historical, Text-critical and Literary Aspects / Ed. S. Binay, S. Leder. Beirut, 2012. P. 63-73). Мелетий также принимал меры к развитию просвещения в правосл. среде, искоренению полуязыческих суеверий, насаждению благочестия (иногда в радикально аскетических формах), консолидации мелькитской общины и поддержке ее неимущих слоев. Мн. представления Мелетия о путях обновления церковной жизни нашли отражение в актах Собора антиохийского духовенства в Рас-Баальбеке в 1628 г.

Самым выдающимся из учеников Мелетия Кармы был его преемник на Халебской кафедре в 1635-1647 гг. и на Патриаршем престоле в 1647-1672 гг. Макарий III аз-Заим. Патриарх Макарий и его сын архидиак. Павел Алеппский (1627-1669) считаются крупнейшими церковными деятелями и писателями мелькитской общины османской эпохи. Патриарх находился в центре церковной политики своего времени, поддерживал широкие международные связи, в ходе неск. путешествий посетил земли от Иерусалима до Новгорода. Стремясь к просвещению своей паствы, Макарий подготовил множество переводов и переложений греч. лит-ры исторического, географического, житийного, богословского характера, а также написал ряд оригинальных трудов. Пользуясь своими адм. возможностями, патриарх организовал работу по сбору и копированию старинных рукописей, хранившихся в мон-рях и приходских церквах Сирии. Совместно со своим сыном Макарий возродил арабо-правосл. историографическую традицию: они составили цикл трудов по истории Антиохийских патриархов от апостольского века до своего времени, причем последние 500 лет церковной истории им пришлось реконструировать самостоятельно, без опоры на ранние хроники. Через все это лит. творчество проходит стремление стимулировать локальный патриотизм сирийских мелькитов, их гордость за великое прошлое своей Церкви. Главным сочинением архидиак. Павла Алеппского было описание путешествия его отца ко дворам государей Восточной Европы 1652-1659 гг. (Павел Алеппский. Путешествие). Этот текст объемом почти в 1 тыс. страниц стал одной из вершин араб. географической лит-ры, энциклопедией церковно-политической истории и этнографии Балкан, придунайских земель, Украины, Русского гос-ва, Вост. Анатолии и Сирии. Во время вторичного пребывания в Москве в 1667 г. архидиак. Павел представил в Приказ тайных дел описание груз. земель, сохранившееся только в рус. переводе (Панченко К. А. Правосл. арабы и Кавказ в сер. XVII в. // Он же. Правосл. арабы. 2013. С. 379-395).

Успешному творчеству патриарха Макария и архидиак. Павла способствовали благожелательно настроенное окружение, наличие значительного числа потребителей создававшейся лит. продукции. Еще при Мелетии Карме в Халебе сложился кружок мелькитских книжников. В арабо-христ. среде в XVII в. появились сборники с описаниями известных городов и св. мест (Nasrallah. 1979. Vol. 4. T. 1. P. 228-230), повествование о путешествии халебца Ибн Рада в Венецию (1656), множество переводов с греческого (напр., хроника Матфея Кигаласа, переведенная по заданию патриарха Макария), поэтических сочинений, из которых наиболее интересно описание восстания жителей Халеба против османского паши Ахмада в 1655 г. (Kilpatrick H. Poetry on Political Events in the Mamluk and Early Ottoman Periods // A FS for N. Anghelescu. Bucur., 2011. P. 297-305).

Преемник Евфимия Кармы на Антиохийской кафедре патриарх Евфимий III Хиосец (1635-1647) внес свой вклад в мелькитскую культуру как живописец и покровитель образования. Наряду с распространением привозных икон греч. и рус. письма в Сирии в сер. XVII в., после 300-летнего перерыва, возродилась местная мелькитская иконопись. Первым арабо-христианским художником Нового времени стал Юсуф аль-Мусаввир († после 1667), переводчик, каллиграф, миниатюрист и иконописец, человек из ближайшего окружения патриарха Макария (см.: Арабская Псалтырь / Подгот.: Вал. В. Полосин и др. СПб.; Воронеж, 2005; Михайлова А. И. Лицевая араб. рукопись перевода греч. хронографа XVII в. // ППС. 1966. Вып. 15(78). С. 201-207).

После смерти Павла Алеппского и Макария аз-Заима культура правосл. арабов пережила заметный спад во всех сферах за исключением иконописи, где на смену Юсуфу аль-Мусаввиру пришел его сын Нима, очень плодовитый мастер (работал между 1675 и 1722). Продолжателем многих тенденций «М. р.» может считаться Антиохийский патриарх Афанасий III Даббас (1685-1694, 1720-1724). Он много переводил с греческого, а также сумел воплотить в реальность мечту Мелетия Кармы и Макария аз-Заима о создании араб. книгопечатания (типография в Снагове под Бухарестом в 1701, типография в Халебе в 1706). В то же время лит. деятельность халебских мелькитов-филокатоликов нач. XVIII в. (Абдаллах Захир, Николай ас-Саиг), а также антикатолич. полемика правосл. арабов XVIII в. не могут считаться продолжением «М. р.», т. к. это идеологическое противостояние определялось совсем др. историческими обстоятельствами и культурными импульсами (см. в ст. Мелькитская католическая Церковь).